Размышления были не особо веселыми.
"Вот и еще один год прошел, старик"
"Что? Как ты себя назвал? Старик?"
"А как еще-то? Сам посмотри. Седых перьев в хвосте прибавилось, а ума ни капельки. Летаешь туда-сюда, суетишься, да все зазря."
"Ну так уж зазря! Сколько всего было сделано!"
"А что ты из этого можешь вспомнить? Чем гордишься? Чье сердце согрел?"
Упреки были вполне справедливы. Ну и знаменитую забывчивость Сова со счетов тоже списывать было нельзя.
Сов повздыхал, повозился на особо волшебном камне, стряхивая со старого, надежного гранита налетевший снежок, а затем снял с себя рефлексию, словно давно заношенную одежду, аккуратно сложил, и полетел домой.
Пора было возвращаться.
Дома - специально на такие случаи - был запасен чудесный чай с чабрецом и настолько же крохотный, насколько вкусный, кексик с грецкими орехами.
А еще там ждали истории. Целая стопка аккуратно сложенной бумаги, порядком покрывшейся пылью за время отсутствия хозяина.
И это все, что было по-настоящему важно.